Перевод статьи «Investigations – The Search for Collateral Truths»
Автор: Эрик Шукан Перевод: Алексей Чернышов

Как глава комитета по расследованиям я видел огромное множество отчетов о дисквалификациях. Иногда в них описывались простые и очевидные случаи, однако в большинстве отчетов можно было найти взаимоисключающие показания или недостаток фактов. В таких случаях навыки расследования полевого и главного судей играют решающую роль в принятии решения о дисквалификации.

Я много читал о языке тела, о том, как задавать вопросы, и о других эмоциональных аспектах расследований и сбора информации. Настоящая же серия статей посвящена тому, как определить, какие вопросы задавать, и какие данные вам пригодятся. Определившись с этим, вы сможете применить вышеупомянутые техники, чтобы получить нужные сведения. Но сначала необходимо понять, что именно вы ищете и каковы ваши шансы добыть эти знания. Это уже логическая задача.

Я попытался обобщить свой опыт работы в комитете по расследованиям и подготовил цикл из трех статей, посвященных этим вопросам. В них вы узнаете, как понять, на какую информацию стоит обратить внимание, и как ей в дальнейшем распоряжаться. В первой части вы узнаете о концепции сопутствующих фактов и лежащем в ее основе научном подходе, во второй пойдет речь о мотивах и вероятностях, которые из них следуют. Третья часть расскажет о том, когда стоит заканчивать расследование вне зависимости от принятого решения.

Я хотел бы поблагодарить Джареда Сильву за обсуждение идей, которые легли в основу этой серии статей. Он и не подозревал, но наши с ним диалоги на SCG Open несколько лет назад помогли сформировать концепцию, которую я теперь готов представить публике. Кроме этого, хочу сказать спасибо Алехандро Раггио, который помог мне с редактурой.

Часть первая: подтверждение и опровержение сопутствующих фактов

Во время расследования вы выдвигаете версии и пытаетесь их доказать или опровергнуть. Сначала вы строите предположение о том, что же на самом деле случилось, а затем ищете улики, подтверждающие или опровергающие вашу версию. Такое предположение в научном подходе называется гипотезой — оно основано на вашем представлении действительности. Попытка найти улики — это проверка гипотезы. Подход «от гипотезы к проверке» лежит в основе расследований.

Начните с вопроса «Что, по моему мнению, произошло?» Изначальная версия может быть основана на утверждениях игроков, записях в слипе или другой информации. Эта версия и станет моделью, которую вам предстоит проверить. Если она соответствует действительности, то некоторые другие факты, называемые сопутствующими, тоже будут истинны или весьма вероятны. Таким образом, если удастся доказать, что сопутствующие факты ложны или крайне маловероятны, то и модель, скорее всего, окажется неверна.
Чтобы расследовать историю, которую рассказал игрок, начните с расследования сопутствующих ей фактов. Перейдем к примерам.

Пример первый

К вам подходит наблюдатель и говорит, что видел, как игрок А положил две карты из рукава в руку. Проведя короткое расследование, вы убеждаетесь, что на шестом ходу у А в руке на две карты больше, чем должно быть. Игрок А утверждает, что не знает, откуда взялись эти карты, и не помнит, когда он мог взять лишние. Вы задаете себе вопрос: «Если А говорит правду, что еще должно быть правдой?». Ответ очевиден: свидетель должен заблуждаться или лгать. Вероятно ли это? Чтобы зритель заблуждался, ему должно было показаться, что игрок взял две карты из рукава, что практически невозможно. Если бы свидетель солгал, нам пришлось бы признать, что он не только придумал историю о картах из рукава — эта история еще и по случайности совпала с тем, что у А действительно оказалось две лишних карты. Вероятность совпадения этих двух событий пренебрежительно мала, поэтому можно сделать вывод о том, что игрок сжульничал и солгал. Опровергнув сопутствующие истории факты, вы опровергли всю версию А. Это один из примеров прямого вывода.

Пример второй

Во время декчека в первом раунде турнира в формате Constructed на протекторах игрока А обнаружились небольшие следы от ногтей. Пометки найдены на 18 из 24 его земель; остальные карты игрока таких следов не имеют. Метки располагаются в одном и том же месте на каждом протекторе, и чтобы увидеть их, достаточно просто посмотреть на колоду во время игры. В ответ на вопросы судьи А говорит, что перед турниром купил новые протекторы и переодел всю колоду, но никаких пометок не видел (а сейчас, после того, как вы ему их показали, видит). Что теперь? Наказать за меченые карты с ужесточением до GL? Дисквалифицировать игрока за то, что он пометил протекторы с целью получения преимущества? Метки могут быть как заводским браком, так и попыткой жульничества.
Спросите себя: «Если игрок А говорит правду, что еще должно быть правдой?». Чтобы получить логичный ответ, нужно сформировать представление о том, что именно произошло и какие еще факты должны быть истинны. Затем эти факты можно проверить.
В этом примере все метки находятся на землях: вряд ли в протекторы одевали перемешанную колоду. Игрок должен был отделить земли от заклинаний перед заменой протекторов, поэтому вы спрашиваете игрока об этом. Игрок отвечает, что он и правда разделил колоду на земли и не-земли, а кроме этого он говорит, что ему перед началом турнира помогал его друг Марк Смит. Если это правда, то Марк Смит должен подтвердить историю (еще один сопутствующий факт). Вы находите Марка за другим столом, и он говорит, что они рассортировали колоду на земли и заклинания перед заменой. Если игрок скажет, какой из продавцов продал ему протекторы, то можно будет еще и спросить у продавца о покупке.
Итак, вы попытались опровергнуть сопутствующие факты, но потерпели неудачу. Это еще не доказывает, что игрок А не лжет, но определенно подтверждает его историю. На этом этапе можно заключить, что вряд ли дальнейшее расследование поможет найти факты, которые вас переубедят, поэтому вы завершаете расследование и выдаете GL. Если бы Марк Смит сказал, что он не помогал А менять протекторы, то это опровергло бы историю А, и можно было бы сделать вывод, что он солгал.
Обратите внимание: ложь вовсе не означала бы, что игрок специально пометил карты. Может быть, он занервничал или хотел избежать наказания. Доказать намерения в таких случаях довольно сложно, именно поэтому существует ужесточение наказания до проигрыша игры.

Пример третий, классический

На турнире в формате Limited у игрока А обнаружили две хорошие дополнительные редкие карты в цвет, которые не зарегистрированы в листе. Игрок утверждает, что носит колоду в рюкзаке, и, наверное, какие-то карты выпали из альбома и попали в колоду. Мы часто такое видели, и лично я слышал такую историю минимум трижды на тех турнирах, где я был главным судьей. Итак, если игрок говорит правду, то что еще должно быть правдой? Во-первых, карты должны были находиться в альбоме в тех же протекторах, что и колода. Во-вторых, они должны были вылететь из альбома и аккуратно попасть в колоду. В-третьих, из 1200 карт выпасть должны две хорошие и в цвет. А кроме всего этого, две другие карты должны были выпасть из колоды, чтобы теперь в ней оказалось 40 карт.
Любое из этих событий само по себе не очень-то вероятно, и поверить в то, что все они совпали, невозможно, поэтому игрок явно сжульничал. Случай тривиальный, но он хорошо иллюстрирует идею сопутствующих фактов.

Пример четвертый, снова классика

На PPTQ в формате Constructed у игрока А в сайдборде оказывается 19 карт. В листе не указаны 4 Extirpate, и колода содержит черный. Игрок говорит, что он тестировал Extirpate перед турниром и что решил вместо них положить в сайдборд 4 Гниение Разума. Он также говорит, что спешил, и ему некуда было положить 4 Extirpate кроме как в коробочку с сайдбордом. Итак, что теперь? Спросите себя: «Если это правда, то что еще должно быть правдой?»
Вы решаете, что в деклисте могут быть исправления. Так и есть: 4 Extirpate вычеркнуты, и последними в списке значатся 4 Mind Rot. Пока что история игрока подтверждается. Затем вы смотрите, действительно ли игроку некуда положить карты. Есть ли у игрока сумка? Нет, у него только коробка с колодой и ручка. Снова все совпадает. После этого вы спрашиваете последних двух оппонентов, видели ли они, чтобы игрок А использовал Extirpate, и ни один из них не видел. Вы проверили все сопутствующие факты и ни один из них не удалось опровергнуть. Что теперь?
Вы выдаете игроку D/DLP и GL за то, что у него в сайдборде находятся дополнительные карты, подходящие колоде. Злой умысел и использование этих карт доказать не удалось. Дисквалифицировать не будем.
И несмотря на все это, L2 и L3 судьи в 2014 году дисквалифицировали этого игрока, утверждая что-то в духе «Я его дисквалифицировал, чтобы турнир был честным». Мы все хотим, чтобы турниры были честными, однако дисквалификация игрока без достаточных улик турниру, наоборот, вредит.

Итоги

Когда игрок рассказывает вам свою историю, попробуйте ее представить. Затем спросите себя: «Если он говорит правду, то что еще, скорее всего, правда?» Если вам удастся опровергнуть сопутствующие факты, то вся история, скорее всего, ложна.
Судья Джаред Сильва подходит к этому с другой стороны: “Сформируйте вашу версию произошедшего. После этого спросите себя: «Что могло бы меня переубедить?» (опровергнет мое представление). После этого попытайтесь добыть опровергающую информацию».
Если удается опровергнуть сопутствующие факты, то основную гипотезу тоже можно опровергнуть. Этот подход лежит в основе научного метода, он же — главная идея логического пути расследования. Ищите сопутствующие факты.

Что дальше?

Во второй части мы поговорим об идее риска/награды и обсудим мотивы. Жульничая, игроки обычно ставят перед собой определенные цели. Оценка возможной выгоды и времени происшествия важна для принятия решения о жульничестве. Проще говоря, если выгода незначительна, то игрок вряд ли будет жульничать. Это что-то вроде мотивационных сопутствующих фактов — они могут помочь принять решение, когда в остальном ситуация выглядит неопределенной.